Максим Галкин: «Можно дом мой забрать»
Концерты Максима Галкина в Израиле проходят на ура. Все билеты раскуплены, зрители в восторге. Но чем же наш юморист так веселит местную публику?
В нашем распоряжении оказалась запись одного из выступлений Максима на Земле обетованной.
«У меня дорогая жена-пенсионерка», — шутит обычно Галкин, когда люди удивляются высокой стоимости билетов на его концерты. Однако в Израиле желающих увидеть и услышать пятого мужа российской Примадонны оказалось столько, что пришлось объявлять несколько дополнительных выступлений.
На них Галкин то ли в шутку, то ли всерьез рассказывает про оставшихся на родине коллегах.
— Я хочу, чтобы мы были прекрасной цивилизованной страной, — вещает со сцены юморист. — И когда мне говорят: «Тебе не нравится — уезжай!», я отвечаю: «Да пошел ты к черту! Сам уезжай!» Я — россиянин. А то сидит Газманов и говорит Чулпан Хаматовой, чтобы она уезжала, если ей что-то не нравится. Слушай, а мне ты не нравишься, ты и уезжай. Что это вообще за риторика?! Могут быть разные взгляды. Но что это такое: «Тебе не нравится — уезжай»? Почему, если мне не нравится Путин, должен уехать я, а не все те, кому он нравится? Мне кажется, для его поклонников есть много прекрасных стран — Сирия, Северная Корея.
Стоит заметить, что и у Газманова, и у Хаматовой есть звания народного артиста России. Галкин же его не имеет. И вот что он по этому поводу говорит:
— Слава богу, у меня нет никаких званий, я их никогда не брал. Я всегда знал, что мой язык меня доведет и начнут отбирать звания. А так отбирать нечего. Хотя можно забрать дом. Я ведь давно говорил, что из него был бы отличный Дом пионеров. Правда, не думал, что это так быстро начнется, надеялся, что смогу какое-то время спокойно пожить.
Однако пока спокойно пожить Максиму Галкину удается только в Израиле. Здесь, на берегу Средиземного моря, давно обосновался старший брат шоумена, который отдал звездному семейству свой дом. Сам же Максим не устает петь дифирамбы своему новому пристанищу.
— Израиль — страна потрясающая, гордая, необычная, противоречивая, обороняющаяся плечом к плечу, жаждущая мира, как никто, — уверен Галкин. — Но самое главное, что мне здесь нравится, — это то, что здесь самая высокая цена человеческой жизни. Каждый солдат Израиля ценен государству, и за каждого солдата государство бьется до последнего. И даже если он уже погиб, его прах будет захоронен на родной земле. Это ценно!
При этом Галкин удивляется, что в Израиле громко сигналят машины на улицах, хотя еще ничего не произошло, и громко говорят — «точно ссорятся».
— Я, как лингвист, считаю иврит чудом. Еще совсем недавно он был мертвым языком, а теперь стал гордо звучащим, рычащим, очень живым. В то время как английский уже уставший, а французский — буржуазный…
Федор Григорьев.
Фото: Соцсети
Источник: mirnov.ru
